Камарадес, а нет ли в ентом вашем интернете какого сайтика-каталога, на котором перечислены (по-хорошему — с обзорами) вещи изо всех областей применения (электроника, шмотки, бытовые приблуды et cetera), отобранные по принципу долговечности, а не цвета стразиков/бренда/количества ядер?

https://github.com/AntiZapret/antizapret - рукалицо.жпг

С причала рыбачил апостол Андрей,
А Спаситель ходил по воде.
А потом развалился Советский Союз
И с тех пор всё пошло по пизде...

http://openknit.org/
В рамках проекта OpenKnit опубликован рецепт изготовления и настройки собственной вязальной машины. Видео, чертежи, исходные коды - всё прилагается.
К слову,  подобная хреновина в магазине за углом стоит тысяч 60-80.

Не то что ваши, блять, айфоны

Тут всё чаще вспоминают 2007-ой год. Мол эмо, Стигмата, Блейзер, тектоник, хуйня всякая. Карощ, котаны, мой 2007-й год был гораздо более эпичен чем эмо-готическая хуйня.

Вы видели фильм «23»? Нет, не с кривлякой Керри, а тот немецкий, про амфетаминового хацкера Карла Коха? 98-го года выпуска. Так вот, там звучит фраза: «23 года – отличный возраст для смерти». Я в 23 года густо обмазывался киберпанком и постмодерном, жил от припадка до припадка, охуевал в край, ебался чаще чем Рокко Сиффреди и попробовал почти всё. В тот год, как мне кажется, я лишь по стечению обстоятельств избежал героина и гомосексуализма. 2-3 смерти в неделю располагают к развязности. Если вы считаете сравнение эпилептического припадка со смертью напыщенным преувеличением, то желаю вам пройти через это. Так вот, я упарывался чем попало (избегая прокалывать кожу), ёбся налево и направо (почему-то в гондоне. Не то, чтобы я боялся что-то подхватить – это было похуй, просто воспитание, биохимическая лаба, плюрати контрол, все дела) и участвовал во всяких начинаниях. Сам дивлюсь своему тогдашнему бесстрашию. Да, важный момент: перед большинством припадочных у меня было (и остаётся) преимущество в виде пиздец какой ранней ауры с очень предсказуемым течением. То есть я (если не бухой в хлам) распознаю приближение припадка, и по ходу течения ауры могу довольно точно спрогнозировать время до начала реального риска припадка. Это охуенный козырь в хуёвой жизни, правда.

В 2007 году я жил с одной хипповой тян - Рыськой, с которой уже успел и покататься стопом, и повлипать в нездоровые движухи и повыкарабкиваться из них, трахнуть её, пару её подруг у неё на глазах, и ещё пару в её отсутствие, потусить в клёвых местах и компаниях, а главное мы научились коммуницировать в трегольнике она-я-эпилепсия. Девица она была ёбнутая (в хорошем смысле слова), смелая и умная, совмещая это всё с симпатичной внешностью и сиськами. Да, я удачливый ублюдок. Рыська тогда хотела продолжать учёбу на истфаке, и в связи с этим ввязалась в экспедицию по местам былой славяно-балтской славы. А я недолго думая увязался следом, так как существо я от рождение любопытное. Единственное, что меня держало на одном месте – грызун. Прелестная капюшонная крыса Чучундра, умевшая в кучу трюков. Умная, добрая, ласковая зверюга, с равным успехом строившая и рыськиных котов и (спойлеры) детей спонсора экспедиции. Впрочем, навыки инженера и умелые ручонки помогли мне допилить клетку так, чтобы она смогла пропутешествовать с нами. Помимо Рыськи и меня в том мегатрипе принимали участие 4 настоящих архолога, спонсор, с женой и детьми, мой камрад – человек-таракатор Антониус и огромная бензопила. Правда спонсор сотоварищи приехал не сразу и тусил не до конца, но это уже мелочи. Наша туса добралась до Пскова попутным транспортом (начальник экспедиции Попов, с женой Зоей на УАЗике, Сорокин на Ауди, Журавлёв электричкой, а мы стопом), до Гдова потом безмашинных довёз специальный автобус, а от Гдова до Княжьего борка КАМАЗ. С КАМАЗа мы разгрузили палатки (советские брезентухи), теплоизоляционные плиты, ватные спальники, лопаты, совки, метёлки, вёдра, топоры, очаг, стол... Там было много всего на самом деле. И разбили лагерь. Потом мы с Рыськой ушли в лес (все решили, что совокупляться, но нет, я просто устраивал пенную вечеринку в честь приезда, а Рысь следила, чтобы я не слишком увлекался шейком и твистом об пни), а Журавлёв с Камрадом рыли сральную яму на месяц (это была большая яма!). Посидели у костра, рванули фейерферк, побухали и расползлись по своим палаткам.

Следующий день был свят, как пасха у евреев: 15 августа, день археолога! Мы попили (да, водки) прошли ликбез, попили (водки), разметили квадраты и бровки, дооборудовали лагерь, попили (водки), обустроили стол, попили (водки), натянули тент, попили (водки) расставили праздничный харч и нажрались в адовы сопли сатаны в хлам, в грязь в говно, до потери пульса, реакции, смысла жизни, человеческого облика, в общем, как обычные археологи. А на следующий день началась страда. Похмелья, кстати, что характерно, не было. Всё-таки сон в палатке, холодные воды Плюссы и стакан травы способны творить чудеса.

Я не буду подробно рассказывать унылое времяпрепровождение настоящего копателя. Снятие дёрна рулонами (потом всё возвращается на исходные, и дёрн кладётся на место), забивка реперной точки (это такой металлический шест, который упирается одним концом в Балтийский гранитный щит, а другим торчит наружу и относительного него промеряется высота находок), полноценная разметка площадки и бровок, снятие первых чёрных слоёв, ручное прочёсывание первых вёдер отвала, и прочая поебота. Единственное событие произошло в середине дня: к нам приехали менты из соседней деревни и спросили документы на архологические работы. Сергей Германович всё дал, рассказал что именно мы делаем, отечески проводил служивых и вернулся к нам с глубокой мыслью:

– Пидарасы ёбаные, блядь, уебаны! Сами ни хуя не делают, выпиздни сраные, и другим, блядь, нихуя не дают! – после чего грязно и многословно выматерился.

С тех пор прошли года, но до сих пор я убеждаюсь в правоте Поповича.

Впрочем, я отвлёкся.

Суть археологии в горизонтальности, слойности, внимании и КОПАТЬ. Если вкратце пересказать наш ликбез, то получится, что от нас требовалось КОПАТЬ внимательно снимать слои земной поверхности лопатой, стараясь делать их как можно более горизонтальнее. Иногда слойность и горизонтальность конфликтуют, но для этого и придуман начальник экспедиции: он решает приоритетность критериев исходя из своего опыта. Впрочем, принятия решений первые полметра не требовалось. Требовалось КОПАТЬ
КОПАТЬ
КОПАТЬ
КОПАТЬ
КОПАТЬ
КОПАТЬ
иногда прерываясь на перекур. Кстати, курить рядом с раскопом нельзя – радиоуглеродный анализ не велит сыпать пепел в образец. Так же туда вообще не рекомендуется грызть семки, проливать чай и плевать. Поэтому курили мы сильно меньше городского режима.

Что характерно, первую неделю Попович с Зоей хуячили больше всех. Потом они тоже хуячили, но уже в лагере, каталогизируя образцы, заполняя всякие отчёты для разных инстанций, зарисовывая и зафоткивая во всех возможных ракурсах работу и её результаты, короче никто из нас не хотел быть на их месте. К тому же менты к нам ездили на экскурсии, благодаря чему словарный запас участников экспедиции обогащался всё более цветастыми эпитетами и метафорами.

Работа была организованно очень рутинно. В семь вставал дежурный по лагерю, а со второй недели и я (так как я разжигал очаг даже в дождь и ветер без бензина), он разжигал очаг (точнее я ему разжигал), готовил завтрак, в восемь будил всех, кормил. После завтрака рабочая группа с лопатами пиздовала километр до раскопа, а дежурный прибирал лагерь, готовил обед, рубил дрова и помогал начальству в его нелёгком (без сарказма) труде. В два часа приходили усталые копатели, обедали, после чего возвращались на раскоп, а дежурный мыл посуду, готовил ужин, рубил дрова, таскал воду, рыбачил и опять помогал начальству. В восемь был ужин, потом два часа развлекухи у костра под гитарку, в десять отбой. Ах, да, чуть не забыл: каждая запятая в моём описании распорядка — это стопка водки. Или больше. На воздухе, при физнагрузках и жирной хавке это не приводит к алкоголизму, просто слегка разноображивает день. И, да, на раскопе не пьют. То есть копатели пьют только с пищей и вечером и за день выпивают значительно меньше дежурного. Зато вечером пьют так, чтобы свести баланс. Таким образом проходит шесть дней в неделю, а на седьмой все отдыхают как могут ,,,,,,,,,,,,,,,,, а потом как не могут,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,

Как не трудно понять, самые клёвые истории происходят на дежурстве и в выходные. Не потому, что «,», а потому, что на раскопе происходит только КОПАТЬ. Да, находятся развалы горшков, замеры теодолитом, предметы материальной культуры, следы вкопанных конструкций и сгнивших инструментов, крицы, угольные ямы, кости, лущильные чешуйки кистепёрых рыб и всякий иной хлам, но это рутина, которая перестаёт отличаться от КОПАТЬ на третий день. Нет, это не скучно, это обыденно. А дежурный занят разнообразной деятельностью. Нам всем сильно повезло, что я взял с собой Чучундру, так как эта прелестная крыска брала на себя детей спонсора (бывшего ученика Поповича) и поэтому в распорядке дня я не указываю ни её, ни спиногрызов. Когда же спиногрызов ещё/уже не было Чучундра тусила с начальством, защищая Поповича и Зою от жуков и лягушек посредством поедания оных. И плела огромное гнездо из травы в своей клетке.

Первой случившейся историей были браконьеры. Их поймал Попович. Они пришли снимать ранее поставленную рядом с лагерем сеть, и обогатили нас ведром прекрасных щук, лещей и язей, а так же обещанием никогда больше так не делать. В знак доброй воли они оставили ещё и сеть. Мы, кстати, ей не пользовались, а честно подарили местному леснику, корешу Поповича. К сожалению в тот день я хуячил лопатом КОПАТЬ и знаю эту историю лишь в канве пьяного вечернего угара, поэтому подробности растворены в смеси алкогольно делирия с дымом можжевеловых веток. Но могу заверить, что щуки и язи в ухе были отменно вкусные, а копчение лещей развлекло дежурного следующего дня.

Моя история началась с выходного, когда я пошёл до деревни (семь километров) в добровольный продовольственный поход. Мне дали бабла, наставление взять товарные чеки без слова «водка» и столитровый рюкзак. Я дошёл до сельпо, купил консервов, колбас, хлеба, молочки, кофе, горчичный порошок и декалитр водки на неделю. Продавщица впервые видела, чтобы городской так смачно закупался, поэтому была готова к словосочетанию «товарный чек». Я худо бедно объяснил ей, что слова «водка» в чеке быть не должно, поэтому там красовалась гордая строка следующего вида:
– колбаса мясная, фасованая 0.5 л 20 штук.

Над этим чеком угорали все. Потом спонсор его выкупил по цене написанной в чеке, говорят заламинировал и повесил у себя в бухгалтерии.

Закупив всю эту уйму товаров я сложил их в свой скромный столитровик и, посредством табуретки и многословного мата, напялил этот душераздирающий пиздец на свои тогда ещё не окрепшие плечи. Пошатываясь я вышел из лавки, провожаемый восхищёнными взглядами продавщиц и полуденных бухариков. Обратный путь составлял прежние семь километров, из которых только первый хоть как-то напоминал просёлочную дорогу, а последующие были раскатанным лесовозами трактом в гдовских лесах. Содержимое рюкзака имело вес мало отличный от моего тогдашнего веса (около семидесяти кг), поэтому этот путь я запомнил надолго. Адов пиздец, вот как вкратце можно описать моё восприятие того пути. Ёбаный адов пиздец, ебись он троехуйным проебом, в бога, блядь, в душу и в ебеню матерь.

Но каков был восторг моих коллег!!! Особенно в тот момент, когда я достал чек.

Спустя три-четыря дня прибыл спонсор с друганами и семьёй на двух паркетниках: Мицубиське и УАЗе Патриоте. Им навстречу был послан гонец в виде Камрада Антониуса. Прелесть в том, что Камрад до сих пор имел весьма посредственные представления о проходимости паркетных внедорожников. Поэтому он указал тот путь, который показался ему проходимым и коротким.

Княжий борок это остров. Точнее (полу)остров Шрёдингера. Полгода он остров, а другие полгода он полуостров. И это полу — охуенное кочковатое болото, рассечённое дренажными канавами шириной в два метра и такой же глубиной. О канавах Камрад, ясное дело, не знал. Прелесть такой канавы в том, что машина въехавшая в неё упирается мордой в дальнюю стенку, балансируя на брюхе. И колёса её не касаются земли. Ни передние, ни задние.

Вы никогда не искали в сельской местности трезвого тракториста во второй половине субботнего дня в конце августа? И не пытайтесь. Имеет смысл искать того тракториста, который сможет дойти до своего агрегата. Но это тоже сложно. Впрочем, желание посмотреть на идиотов посадивших УАЗ Патриот и космический гонорар (500 рублей) творят чудеса. Из двух найденных претендентов первым добрался небритый Васян. У Васяна был перегар, мутный взгляд, трактор «Белорусь», а главное у него была большая воля к победе, чем у его клона Коляна, который не дошёл до своего трактора каких-то пятьдесят метров по причине переосмысления ценностей в пользу здорового сна. Пока мы добирались на тракторе в глубины местной Гримпенской трясины, доблестный спонсор сотоварищи пытался вытянуть Патриота посредством Мицубиськи. С предсказуемым результатом. Гонорар Васяна стремительно вырос до 1000 рублей «если за час справишься». К чести Васяна он справился. Ничуть не обедневший спонсор поехал по «нормальной» дороге в лагерь, а Васян поехал в запой. В деревне на 1000 деревяшек в 2007 году можно было пить неделю, а то и две.

Но самая странная история произошла уже в сентябре. И со мной. Она может и не такая эффектная, но зато наиболее психоделичная среди всех перлов той экспедиции к объекту «Горки-15»

Я дежурил в лагере. Был мягкий и томный осенний день. Ребята поевшие моей утренней стряпни (смесь овсянки с пшёнкой и сгущёнкой в чугунном котле) ушли копать, а я сидел и помогал Поповичу в каталогизации дохреллиона осколков большого горшка, пряслиц, точильных камней, бус и металлических предметов неясного назначения, параллельно затачивая ножи и топоры затупившиеся за время экспедиции. Каталогизация процесс сложный, там без поллитры не разберёшься, поэтому Попович достал оную и ополташивал наш с ним дуэт каждые несколько минут. Незаметно мы слегка окосели в хлам. К этому моменту я наточил ножи до бритвенной остроты, а Попович отделил зёрна бус и пряслиц от плевел горшка. Он ушёл в свою палатку хуячить новые страницы отчёта, а я пошёл к столу делать обед.

Надо сказать, что лагерь наш был с двух сторон (северной и западной) окружён орешником. С южной стороны текла Плюсса, а на восток, за кустами какой-то хуйни, расположилась просека, которой мы пользовались как дорогой до раскопа и деревни. Орехов в орешнике была уйма, они уже почти поспели и радовали нас всю экспедицию. Сколько бы мы их не ели, меньше их не становилось. Так вот, сажусь я за большой стол и вижу нож, который ранее пропустил и не взял в заточку. Что ж, нехорошо оставлять труд незаконченным. А нож такой длинный, сантиметров 30, шириной в пол ладони. Старый советский поварский нож. И я его точу. И мне хорошо. И тут со стороны просеки из кустов, прямо сквозь них выходит мужичок. Он явно не ожидал увидеть палатки и рыжебородого детину на этом месте. Я сижу, пьяненький, точу здоровенный нож. И мужик смотрит на это заворожённо. Минуты три длится эта ситуация. Наконец я не выдерживаю максимально вежливо спрашиваю:
– Вы что-то ищете?
Мужик нерно сглатывает и почему-то тонким голосом отвечает мне:
– Я тута, эта, короче, в общем, ну, как его...
– Ну-ну, – приободряю я его, делая приветственное, как мне кажется, движение сверкающим от заточки ножом, – говорите.
– Орешник! – Пищит дядя, беспомощно оглядываясь.
– А, ну это там! – тем же ножом я указываю современному собирателю конечную цель его одиссеи.
– Спа-спа-спасибо, – отвечает дяденька и стремительно убегает прямо в спасительную глубину куста лещины за моей спиной.

Я удивляюсь его поведению, промываю нож и начинаю резать им помидорки для обеда. Примерно на середине второй помидорки меня вдруг осеняет, что дядька просто испугался огромного ножа. И меня это веселит так, что я начинаю хихикать, продолжая резать помидоры. И тут из кустов выходит тётенька, ровесница того дяденьки. С лукошком в руках. Я ей улыбаюсь и она бодренько вопрошает меня:
– Простите, а мой муж тут не проходил?
– Ага, пару минут назад. Ушёл туда, - киваю я на куст.
– Куда? – удивилась тётенька.
Я показываю на куст и тут понимаю, что рука, указующая на куст сжимает тот самый нож, который я заточил до бритвенной остроты. И с него капает томатный сок. С кусочками мякоти. И лицо тётеньки меняется.
– Да, не бойтесь вы, он в куст ушёл. Сам. С ним всё в порядке, – неуклюже оправдываюсь я перед женой лещинного собирателя. Она коротко кивает, бледнеет и с максимально пристойной скоростью скрывается в указанном направлении. Надо ли говорить, что это ситуация меня откровенно смешит? Смеюсь я громко и жизнерадостно, поэтому вскоре те же кустики раздвигаются вновь и предъявляют мне нового мужичка-лесовичка. У него в руках трость и сумка, на голове пенсионерская панамка, а на лице недоумение. Наученный опытом общения с его собратьями по разуму я ничтоже сумняшеся спрятал правую руку с ножом за спину, продолжая пьяно ржать, всхлипывая и брызгаясь слюнями. Когда смех мой становится спокойнее, новый мужичок вежливо спрашивает у меня:
– Простите, здесь такие не проходили такие двое, с корзинкой такой, в такой ещё болоньевой куртке, такой мятой, короче, ну...
– Ага, – взрываюсь хохотом я, – проходили! Туда!
– Куда?
– В куст. В куст понимаете. Они ушли в куст. В тот!
Меня совершенно загибает от хохота – хули, пьяный же. И от хохота я забываю причину неудобного расположения правой руки. Я вывожу её из-за спины, чтобы утереть проступившие на глазах слёзы, смотрю на нож, на стекающую плоть невинно убиенных помидоров, замолкаю, поднимаю глаза... А мужичка-то уже и нет, только лещина трепещет в том месте где её пересёк стремительный шаг пожилого поклонника лесного ореха.

Тут я раскисаю. А когда раскис надо рубить дрова. А что пьяные уебаны делают перед рубкой дров? Прально! Проверяют остроту лезвия на волосах левой руки. И режутся. А надо заметить, что пьяные уебаны существа полнокровные, крови из них идёт много, весь топор в крови, и рубашка — такая светлая х/б рубашка, ну, мятая короче, х/б рубашка, светлая такая. Тут-то и выходит последняя на этот день тётенька. Пожилая такая тётенька, божий одуванчик в беленьком беретике. С вопросом на устах. Завидя её я уже знал что это будет за вопрос. И чтобы не слушать многочисленные косноязычные междометия сразу громко ответил:
– Там они все. В кусту. В том. Перед палаткой. Сами туда ушли.
Одуванчик бледнет, открывает рот и громко кричит:
– Счастье!
– Что? – мирно хуею я.
– Счастье!!! Счастье!!!!! СЧАСТЬЕ!!!!!!!!!!!!111111 ГДЕ ТЫ СЧАСТЬЕ?!!!!!!!!!!1111111РАСРАСРАСАДИНАДИНАДИН!!11
Ну, думаю, поехала тётенька! Ща впадёт в амок, прикусит блузку и порвёт меня к хуям во славу Тюра. Реально я в тот момент приссал. Представьте себя на моём месте. Уже думаю что делать, как её оглушать если вдруг моя догадка верна, как вдруг выбегает мелкая шавка из леса.
– Счастье, милая, пойдём, – говорит тётя-одуванчик и уходит в куст лещины с гордо поднятой головой.

Короче, в тот обед ржала вся экспедиция. Что характерно, более эти собиратели в лагере не появлялись. Судя по следам они ушли далеко на север. Возможно в Вальхаллу.

«Порядок необходим. Полный, абсолютный внутренний порядок, и он не возможен, если нет добродетели. И добродетель — естественный результат свободы. Но свобода — это не значит делать то, что вам заблагорассудится, это не бунт против законного порядка, это не жизненная позиция невмешательства или превращение в хиппи. Возникает свобода только тогда, когда мы понимаем, и не интеллектуально, но фактически, нашу каждодневную жизнь, наши дела, образ мышления, осознаем факт нашей жестокости, нашего бессердечия и безразличия. Свобода — это на самом деле знать о нашем колоссальном эгоизме.»
Джидду Кришнамурти.

«Это бессмысленно» — сказал разум
«Это нелепо» — заметил опыт
«Это бесполезно» — отрезал здравый смысл
«О, вот так заебись!» — обрадовался клиент

В фильме «Содоматрица» православный бомж-хакер Энтео узнает страшную правду: он живет в виртуальной России, созданной американскими геями

Вот думаю, коль уж всё равно на все сервера красную шапочку натянул, не переквалифицироваться ли в федорасы на десктопе. Для гармонии так сказать...

Взлетает доллар. Дорожает евро.
Опять враги Россию поприжали.
И всё скупают граждане на нервах,
пока товары не подорожали.
В «М-видео», в «Ашане» и в «ИКЕЕ»,
в больших торговых центрах, в мелких лавках —
скупают гречку, мебель, батареи,
и всюду дефицит, и всюду давка.
А мне поскольку денег не хватает
разжиться в магазинах чем-то ценным,
то я хожу кататься на трамвае —
пока ещё проезд по старым ценам.
(с)Каганов

я не спрошу тебя о гёте
о мураками и басё
барто ты даже не читала
ой всё

http://liberatum.ru/exclusive/templeos
Американец Терри Дэвис 10 лет в одиночку писал свою собственную операционную систему TempleOS. Недавно работа была завершена и общественности представили релиз первой версии, причем бесплатно и с возможностью загрузки исходного кода.

Преимущества TempleOS

1. Никаких вирусов. TempleOS не является еще одним дистрибутивом или клоном какой-нибудь уже существующей операционной системы, поэтому вирусы под новую ОС полностью отсутствуют.
2. Полная защищенность от сетевых атак. TempleOS не поддерживает работу в сети, следовательно, и угрозы несанкционированного доступа никакой нет.
3. Драйвер больше не нужен. TempleOS работает с графикой на базовом уровне, что позволило отказаться от необходимости заставлять пользователя искать и устанавливать драйвер видеокарты. Пользователю доступны видеорежимы вплоть до 640x480x16.
4. Духовные скрепы «из коробки». TempleOS позиционируется автором как богоугодная операционная система. Чтобы пользователь рос не только интеллектуально, но развивался духовно, сразу после инсталляции TempleOS начинает принудительно показывать цитаты из Библии и проигрывает музыку по церковным мотивам.

Скриншот TempleOS
Интерфейс выдержан в аскетичном стиле

TempleOS для прямой связи с Богом

Терри Дэвис долгое время считал себя атеистом. «Я думал, что мозг — это компьютер, и мне не нужна была душа», — признается автор. Однако, скоро программист стал слышать потусторонние голоса, призывавшие его написать богоугодную операционную систему. Терри приступил к программированию TempleOS, а врачи приступили к постановке диагноза. Если на написание ОС у Терри ушло 10 лет, то диагноз был готов уже через несколько недель — шизофрения.

Кто не скачет, тот стоит!

Если ваша вдруг зарплата
Оказалась маловата
Прекратите увольняться,
В этом сами виноваты.

Если кто нассал под дверью,
Возмущаться прекратите.
У соседей там насрали.
Просто молча подотрите.

Если в государстве жoпа,
И Хyйло решил взбеситься.
Все пройдет, как только лично
Прекратите материться.

И особое внимание
Вы на это обратите:
Девки вам дадут как только
На пол харкать прекратите!
(с)еть

лежит лягушка на болоте
насквозь пронзённая копьём
прошла эпоха церемоний
с бабьём

stjn, иди на хуй.