Фонарь роняет на сугробы и заснеженные деревья гулкое, дрожащее золото чуждого и снегу и деревьям, но родного — плоть от плоти — городу и фонарям, электрического света. Люди попрятались в каменные пещеры, воссозданные по образу и подобию жилищ десятитысячелетней давности — увеличилась лишь плотность размещения, а суть дырки в камне так и осталась, разве что комфорта прибавилось — и проводят там свои странные ритуалы, отзвуки которых частенько доносятся до внимательного слушателя.
Вот отправляется религиозный обряд: слышен голос стареющего, но ещё не одряхлевшего бога — телевизор изрыгает новости. Вот брачные игры: парочка устроила разборку при поддержке не то тёщи, не то соседки — через пару часов (больше-меньше — зависит от лужёности глоток и канатообразности нервов) прекратят шуметь и приступят к основному действу. Вот кто-то отрабатывает программу самоуничтожения: уснул пьяным возле гремящих попсою колонок, соседи безуспешно колотят в дверь. В ночную тьму, в холод и неизвестность мало кто рискует сунуть свой нос.
Выхожу на балкон, жалея, что давно бросил курить и нечем оправдать это действо в глазах стороннего наблюдателя — вдруг такой появится, и смутится моей неуместностью и малозаметностью на заваленном снегом наблюдательном пункте...
Природа снова забыла, что сейчас зима, и снег медленно тает, заполняя тёмный воздух совершенно весенними запахами. Некоторое время ничего не происходит. Леплю снежок и кидаю, силясь попасть в стену противоположного здания, он падает сантиметрах в десяти от цели. На сцене появляется первый персонаж — зрелый гражданин, негромко вещающий в трубку мобильного, бродит возле входа в подъезд. Кроме невидимого собеседника и нежелания удаляться от входа в безопасную пещеру, ничем не интересуется. Леплю второй снежок, чуть меньше и плотнее. Бросок! Результат тот же — приземлился на метр левее своего собрата, на том же расстоянии от стены, подозреваю заговор снежинок или издёвку бога снежков (должен же быть и такой, в конце концов! А если и нет, то что мешает его выдумать и незамедлительно начать верить?). Чем дольше смотришь на картину, даже если она нарисована грубой материей по ткани бытия, тем больше она оживает, появляются новые персонажи — по соседнему двору осторожно крадутся две запоздалые машины, пробираются к лежбищу. Во дворе детского сада кто-то выгуливает на длинном поводке мелкое визгливое недоразумение, поразительно бессмысленное и милое. Гражданин продолжает нарезать круги возле подъезда, периодически поглядывая на экран хранящего молчание телефона. Леплю третий снежок, совсем маленький, скатываю поплотнее — бросок! Снаряд достигает цели тремя этажами ниже. По дороге в отдалении проносится кто-то явно спешащий домой или на тот свет. Собаку ведут обратно, машины нашли своё пристанище, гражданин продолжает нарезать круги и с надеждой поглядывать на экран мобильника.
Кот недовольно смотрит с дивана напротив открытой балконной двери — холодно. Вдыхаю на прощание ещё немного темноты и возвращаюсь в свою пещерку.
Спокойной ночи.